Что произошло в Египте? Революция или военный переворот? ПРОДОЛЖЕНИЕ.

Регион: Египет Предвыборные баталии. Продолжение. Начало статьи находится в этой ссылке

Говоря о предвыборной гонке, которая в принципе сейчас уже может считаться оконченной, необходимо выделить два ключевых момента: а) выборы оформили контуры (и приоритеты игроков) политической системы Египта на ближайшие годы, б) система неустойчива, так как сохраняется конфликт интересов по ряду стратегических направлений.

Логика событий довольно ясна. Армия окончательно оформила так называемый «турецкий прецедент», выведя вооруженные силы из-под политического контроля, став определяющей политической силой в Египте. Эта идея связывает все действия маршала Тантауи в одну стройную конструкцию. В аккурат перед вторым туром выборов военные через суд, по сугубо формальному поводу, объявили итоги парламентских выборов недействительными. Чуть позднее был принят декрет ВСВС, по которому бюджетные вопросы и контроль над финансами остаются у военных до избрания нового парламента. Фактически была произведена вторая фаза государственного переворота, которая утвердила диктат армии над гражданскими институтами. Расчет ВСВС был точным и выверенным. Исламская оппозиция, занятая президентскими выборами, работой с массами, и внутрифракционной борьбой, просто не имела ни организационных, ни интеллектуальных ресурсов, чтобы оппонировать планам армии. Главный козырь – выход на улицы – автоматически бы обнулил все достижения исламистов на предвыборной гонке. В такой ситуации уличное противостояние было одинаково вредно всем. Ранее, в ноябре 2011, года армия четко дала понять, что будет жестко пресекать любые угрожающие власти уличные волнения.

В таких условиях передача поста президента кандидату от исламистов Мохаммеду Мурси было событием для военных вполне допустимым. За Мохаммедом Мурси нет структуры, способной адекватно противостоять государственной машине. Финансы до избрания парламента находятся у них в руках, президент лишен права объявлять войну, парламент распущен и его судьба (точнее судьба выборов) не определена.
Сейчас главным предметом переговоров будет окончательное «умиротворение» «Братьев-мусульман» в обмен на политические перспективы. В данном случае интрига заключается в том, насколько выгодно политики-исламисты смогут «продать» эту услугу. Другие пути ведут в тупик. У исламистов есть возможность вывести массы людей на улицу. Однако противостоять армии и полиции они не смогут. Возможность начала гражданской войны военных не пугает – население не вооружено, а гражданская война без четкой организации и оружия невозможна. Любые попытки коллег-революционеров из соседних стран (в первую очередь, Ливии) помочь будут рассматриваться как иностранное вторжение, а Ливия явно не готова к столкновению с египетской армейской машиной. Позиции военных в Египте сейчас устойчивы и сильны. Они смогут, в случае необходимости, подавить практически любые выступления. Это понимают и «Братья-мусульмане». Сейчас для нового президента главное – вернуть себе инструменты политического влияния. В первую очередь по формированию Кабинета министров. Столь подвешенное состояние должно сделать Мурси и «братьев» более сговорчивыми – тем более, что военные сумели доказать, что они могут на вполне законных основаниях управлять ситуацией достаточное время.

Главным нестабильным элементом политической системы Египта остаются салафиты.



Вопрос о поддержке партии «Ар-Нур», представляющей в Египте салафитов, в скором времени станет главным предметом диалога «Братьев-мусульман» с военными. Победа, а, точнее, допущение до победы исламского кандидата, не означает карт-бланш идейно близким союзникам. Скорее наоборот, снижение активности салафитов на руку как военным, так и «Партии свободы и справедливости».



Салафиты – это инородное образование в стране исторически устойчивого исламского суфизма. Сейчас партия «Ар-Нур» – главный дестабилизатор ситуации. Как таковой политической программы салафиты не имеют, и в целом как политическая сила дальше примитивного популизма они не ушли. Их аудитория – это социально уязвимые низы. Можно предположить, что египетские салафиты станут предметом серьезного спора между Египтом и Саудовской Аравией, которая является их главным спонсором.



Выводы
Египет продемонстрировал успешный опыт военного переворота на основе синтеза «бескровных» революций и специальных операций. Главной причиной и целью военной реакции была угроза реформирования системы власти. Поспешный и скомканный суд над бывшим президентом Египта Хосни Мубараком и знаменитый указ о «политической изоляции» закрепил этот тезис как политическую реальность. Разрушение действующей политической и общественной инфраструктуры закономерно привело к взрывному росту влияния исламской оппозиции. Вместе с тем для захвата и удержания власти у братьев-мусульман» не было и не могло быть ни ресурсов, ни возможностей. Сейчас исламская оппозиция переживает политический ренессанс, получив историческую возможность вырасти в реальную политическую силу под знаменами исламского национализма. Насколько это реализуемо, покажет время. Пока же, безусловными хозяевами Египта являются военные. Одним из важнейших выводов из ситуации является повторение «турецкой модели», где военные являются самостоятельной и преобладающей политической силой, определяющей путь развития страны. «Реформа» ВСВС полностью вывела армию из-под контроля гражданской власти и передала военным исключительное право по управлению финансами государства. Итоги будущих выборов в Парламент также будут зависеть от позиции маршала Тантауи и его окружения.
Вместе с тем при всех плюсах текущего положения сложившаяся система стратегически неустойчива. Армии пока нечего предложить египетскому обществу. С учетом катастрофического положения в национальной экономике, социальное недовольство будет расти, чем с удовольствием воспользуются оппоненты ВСВС, в первую очередь – салафиты. Козырь военных, административный аппарат, будет терять свою силу, параллельно с повышением у исламистов управленческого опыта.
Сейчас в Египте складывается парадоксальная ситуация, когда умеренная исламская оппозиция выступает в роли социального двигателя. Жесткие политические ограничения заставят нового президента и его политическую платформу эволюционировать, искать внешних и внутренних союзников. Это открывает перед странами, имеющими интересы в регионе, новые, доселе неизвестные возможности.

Автор: Александр Костин
Источник: http://oko-planet.su